Исполнение Седьмой симфонии 9 августа 1942 года в Большом зале филармонии оркестром Ленинградского радиокомитета под управлением дирижера Карла Элиасберга – беспрецедентный символ победы музыки и культуры над войной.
Дмитрий Шостакович начал писать свою великую симфонию в Ленинграде в 1941 году. Профессору Ленинградской консерватории отказали в отправке на фронт. И тогда он, как многие жители города, вступил в ополчение и дежурил на крышах, обезвреживая зажигательные бомбы, а все оставшееся время, в перерывах между дежурствами писал свою симфонию.
В хмурый августовский день 1941 года Дмитрий Дмитриевич сыграл Исааку Гликману начало задуманного им сочинения — возвышенно-прекрасную экспозицию симфонии и тему вариаций, изображающую фашистское нашествие. Для обоих это было волнительно, на глазах блестели слезы. После некоторого молчания, Шостакович произнес: «Я не знаю, как сложится судьба этой вещи…», добавив после паузы: «Досужие критики, наверное, упрекнут меня в том, что я подражаю „Болеро» Равеля. Пусть упрекают, а я так слышу войну». В тот памятный августовский день Шостакович еще не знал, что создал произведение, которому будет уготовано бессмертие. На титульном листе партитуры композитор написал: «Посвящается городу Ленинграду».
Утром 17 сентября 1941 года из Дома радио Шостакович вещал к стране: «Я говорю с вами из Ленинграда в то время, когда у самых ворот его идут жестокие бои с врагом, рвущимся в город, и до площадей доносятся орудийные раскаты… Два часа назад, я закончил две первые части симфонического произведения. Если это сочинение мне удастся написать хорошо, <…> то тогда можно будет назвать его Седьмой симфонией».
В октябре 1941-го Шостакович с женой и двумя детьми был эвакуирован в Куйбышев (ныне Самару). 27 декабря 1941 года «Симфония №7» была закончена, а 5 марта 1942-го она впервые прозвучала в куйбышевском Театре оперы и балета в исполнении оркестра Большого театра под управлением дирижера Самуила Самосуда, находившегося там в эвакуации. Тревожная и в то же время величественная музыка оповещала по радио всю страну и весь мир, что мужество и дух нашего народа – непобедимы. В конце марта уже в Москве оркестр Самосуда исполнил эту грандиозную симфонию.
Многие страны заинтересовались сочинением Д. Шостаковича и хотели исполнить его на своих сценах. Было решено переснять партитуру Седьмой симфонии на микропленку и переправить через линию фронта. Все сложилось. Жители Лондона услышали ее в исполнении Лондонского симфонического оркестра под управлением Генри Вуда 22 июня 1942 года. А 19 июля произведение Шостаковича прозвучало в исполнении Симфонического оркестра Нью-Йоркского радио под управлением дирижера Артуро Тосканини.
Куйбышев, Москва, Лондон, Нью-Йорк услышали, как нерушима наша Страна, как ее сердце, закованное в блокаду, продолжает биться, несмотря ни на что. Принято было беспрецедентное решение — исполнить «Симфонию №7» в самом блокадном Ленинграде. Из города не был эвакуирован единственный оркестр — оркестр Карла Элиасберга, который оставили в городе поддерживать боевой дух ослабленных голодом и холодом жителей города. Но и музыканты самого оркестра были в таком же состоянии: умирали от голода, болели, находились без сил, и, чтобы исполнить Симфонию, созданную для двойного состава оркестра, пришлось дополнительно отзывать музыкантов с фронта.
Как проходила подготовка к великому концерту, воспоминания людей, переживших войну: музыкантов, художников, литераторов хранит народный музей «А музы не молчали…» Санкт-Петербургской средней школы №235 им. Д. Д. Шостаковича. Он был создан учителями и учениками школы, открытие состоялось 16 марта 1968 года. Двадцать две тысячи предметов рассказывают о духовной жизни осажденного Ленинграда. Основатель музея Евгений Линд говорил: «Наш музей – это не туристический объект, не архив… Это центр памяти». Композитор Тихон Хренников, побывав в музее, потрясенно сказал: «Об этом музее надо говорить стоя».
В музее на подиуме в зале Седьмой симфонии Шостаковича, посвященной автором родному городу, представлены концертный фрак и дирижерская палочка Карла Элиасберга, афиша первого исполнения симфонии, рукописные ноты, музыкальные инструменты исполнителей и их личные вещи, стулья и нотный пульт из Большого зала филармонии. Музей собрал уникальные материалы о симфонии: среди них фотографии и жизнеописания всех музыкантов-исполнителей, участвовавших в подготовке концерта.
Благодаря собранным экспонатам и рассказам руководителя музея Виктории Крыловой, погружаешься в дни подготовки к памятному исполнению Седьмой симфонии Д. Шостаковича в блокадном Ленинграде.
Летчик Литвинов, 20-летний парень, вместе со своей командой, с риском для жизни, среди медикаментов доставляет в Ленинград партитуру «Симфонии №7» Д. Шостаковича. Она отправляется прямиком к Карлу Ильичу Элиасбергу. Для исполнения нужны 82 музыканта и, конечно, 1 партитуры недостаточно. Тогда люди начинают вручную копировать эти ноты, чтобы в день концерта они стояли перед каждым музыкантом.
Репетировали симфонию многие музыканты, но не все дожили до самого концерта. Организм был настолько истощен, что не выдерживал титанических репетиционных нагрузок. В музее среди экспонатов — барабанные палочки Жавдета Айдарова. Этого музыканта, упавшего в голодный обморок, посчитали умершим и отнесли в мертвецкую. Во время репетиции Карл Ильич, не досчитавшись лучшего барабанщика и узнав о его смерти, решил сам убедиться, что тот мертв. Подойдя к телу Айдарова, своим музыкальным слухом он услышал дыхание и заметил движение пальцев рук. Благодаря Элиазбергу, 9 августа Жавдет выступал вместе со всем оркестром на сцене филармонии.
«Если бы не Элиасберг, не его напористый, героический характер, никакого оркестра, никакой симфонии в Ленинграде не было бы. Хотя он тоже был дистрофиком, таким же голодным, как и мы, его на репетиции привозили на саночках, — пишет участница премьеры Ксения Матус. — Помню, как на первой репетиции он сказал: «Ну, давайте…», поднял руки, а они — дрожат… Так у меня и остался на всю жизнь перед глазами этот образ, эта подстреленная птица, эти крылья, которые вот-вот упадут, и он упадет…»
Прослушав Седьмую симфонию, люди хотели выразить свою благодарность оркестру и дирижеру, но сил на элементарные аплодисменты не было. Как говорил сам Элиасберг: «Не дай Вам Боже еще когда-то услышать такие аплодисменты».
Во время исполнения симфонии в зале был всего один единственный букет. Он принадлежал Любе Шнитниковой. Этот букет ее папа специально вырастил на своем огороде для знаменательного концерта. Она вручила букет Элиазбергу вместе с запиской признательности за исполнение музыки Дмитрия Шостаковича в осажденном городе.
Исполнение Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича 9 августа 1942 года транслировалось из Дома радио, который ни на один день не прерывал свое вещание в блокадном Ленинграде. Ольга Берггольц говорила: «Нигде радио не значило так много, как в нашем городе в дни войны».
Наряду с музыкальной, в городе звучала еще одна, только артиллерийская симфония. Для того, чтобы обеспечить непрерывное звучание музыки в городе, лично Леонид Александрович Говоров отдает приказ о проведении операции «Шквал». В течении исполнения Седьмой симфонии, а также за полчаса до начала и полчаса после, чтобы люди могли спокойно дойти до дома, по всем огневым точкам противника ведется непрерывный артиллерийский огонь. Эта операция была выполнена полностью, все задачи были реализованы: люди смогли спокойно дойти до филармонии, послушать произведение и вернуться домой.
«Симфония №7» — это 68 минут грандиозной музыки силы духа и победы. Этот музыкальный подвиг блокадного Ленинграда не забудется никогда.
Текст подготовлен на основе материалов консультантов проекта «Моя Россия: музыкальное путешествие»; руководителя народного музей «А музы не молчали…» Виктории Крыловой, и открытых источников интернет ресурсов.Фотографии взяты из фотобанка проекта «Моя Россия: музыкальное путешествие»
